Везде
Congresses of Christians-Molokans, 1921–1929
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Congresses of Christians-Molokans, 1921–1929
Annotation
PII
S086956870004234-8-1
DOI
10.31857/S086956870004234-8
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Viktoriya Batchenko 
Occupation: Junior Researcher
Affiliation: The Institute of Russian History, RAS
Address: Russian Federation, Moscow
Edition
Issue 1
Pages
191-196
Abstract

          

Received
04.03.2019
Date of publication
14.03.2019
Number of purchasers
89
Views
2364
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf
Additional services access
Additional services for the article
Services benefits
100 RUB / 1.0 SU
Additional services for the issue
Services benefits
920 RUB / 16.0 SU
Additional services for all issues for 2019
Services benefits
4224 RUB / 10.0 SU
1 В начале 1920-х гг. молодое советское государство нуждалось в поддержке различных социальных групп для закрепления своих политических позиций и восстановления экономики, истощённой войнами и революцией. Введение нэпа, перестройка финансовой системы страны, утверждение однопартийности и начало великих строек сопровождались идеологической борьбой, включавшей, в частности, кампании по вскрытию святых мощей в 1918–1920 гг. и изъятию церковных ценностей в 1922 г. При этом антипатия к религии и Церкви не мешала большевикам ради достижения своих целей искать союзников среди приверженцев сектантских течений1. Отношение к ним РСДРП сформулировала ещё в июле–августе 1903 г. «Принимая в соображение, что сектантское движение в России является во многих его проявлениях одним из демократических течений, направленных против существующего порядка вещей, – говорилось в резолюции “О работе среди сектантов”, – II съезд обращает внимание всех членов партии на работу среди сектантов в целях привлечения их к социал-демократии»2. Сектантские организации с присущими им негативным отношением к царизму, трудовой дисциплиной и бытовым аскетизмом, по мнению большевиков, отлично подходили для распространения коммунистических идей в народе. Их лояльность новому режиму после революции не вызывала сомнений, поскольку официальные представители сект открыто заявляли: «Ныне мы получили свободу вероисповеданий, и декретом Советской власти от 5 февраля 1918 года мы раскрепощены, не только мы, но и все сектанты. Над нами нет более уже господствующей церкви, нет церковных контролёров. Теперь перед властью все религии равны, а потому декрет об отделении церкви от государства мы приветствуем»3.
1. Понятия «сектанты» и «вероисповедное течение» повсеместно использовались в официальных документах 1920–1930-х гг. при обозначении сообществ духовных христиан-молокан.

2. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Ч. 2. М., 1953. С. 48.

3. Вестник духовных христиан-молокан. 1925. № 1–2.
2 В начале 1920-х гг. в условиях гонения на православное духовенство деятельность нетрадиционных религиозных групп переживала подъём. 5 октября 1921 г. Народный комиссариат земледелия при участии Комиссии по заселению совхозов, свободных земель и бывших имений сектантами и старообрядцами опубликовал воззвание «К сектантам и старообрядцам, живущим в России и за границей», согласно которому они могли «себя вполне спокойно обнаружить и твёрдо знать, что за их учение никто, никогда, никого не будет преследовать». Им также предлагалось принять активное участие в деле «устройства общин, артелей, коллективных хозяйств, коммун и поселиться в совхозах по особым договорам в качестве постоянно живущей государственной рабочей силы»4. Реэмиграция сектантов представлялась экономически выгодной, поскольку они приезжали со своим инвентарём, техникой, практиковали новые приёмы ведения сельского хозяйства. В отличие от других категорий иммигрантов, им разрешалось самим выбирать – вести ли хозяйство индивидуально, или создавать артели, кооперативы, коммуны5.
4. ГА РФ, ф. 1235, оп. 140, д. 751, л. 152–150 об.

5. Данилова Е.Н., Антонова Н.В. Трудовая иммиграция и реэмиграция духовных христиан в Советскую Россию в 1920-е гг. // Вестник Московского университета. Сер. 8. История. 2009. № 3. С. 21.
3 Вскоре большевики заговорили о блоке партии и религиозных движений, стали подписывать с сектантами декларации о лояльности и сотрудничестве, называя их колхозы образцовыми6. В 1922 г. Антирелигиозная комиссия ЦК ВКП(б) отнесла «старые» сектантские толки (включая и молокан, которые позиционировали себя как «наиболее обоснованную рационалистическую секту»7), к лояльным советской власти и не представляющим для неё никакой опасности8. В мае 1924 г. на XIII съезде РКП(б) председатель СНК СССР А.И. Рыков заявил: «Те сектантские течения, которые под духовным и религиозным соусом проводят революционные задачи и которые иногда близки к отрицанию частной собственности, нужно использовать всячески и целиком»9. В резолюции съезда «О работе в деревне» говорилось о приобщении сектантских общин к коллективному хозяйствованию в деревне для восстановления экономики страны10. Всего в 1920-е гг. было образовано около 300 подобных коллективов11.
6. Там же.

7. Вестник духовных христиан-молокан. 1928. № 10. С. 25–29.

8. РГАСПИ, ф. 5, оп. 2, д. 55, л. 161.

9. Вестник духовных христиан-молокан. 1925. № 1–2. С. 8.

10. КПСС в резолюциях… Ч. 2. С. 858.

11. Данилова Е.Н., Антонова Н.В. Трудовая иммиграция и реэмиграция... С. 18.
4 Многие возвращались в Россию, надеясь не только на выгоду и признание, но и на духовные перемены в обществе, находившемся в поиске новых нравственных идеалов12. Но участие в нём требовало консолидации сил. Ещё 12 июня 1922 г. вышел декрет ВЦИК РСФСР «О порядке созыва съездов и всероссийских совещаний различных союзов и объединений. О регистрации этих организаций»13, 10 августа того же года появилась инструкция «О выдаче разрешений на созыв съездов и собраний различных организаций, союзов и объединений»14, а 15 апреля 1923 г. – совместное постановление Наркоматов юстиции и внутренних дел РСФСР «О порядке регистрации религиозных обществ и выдачи разрешений на созыв съездов таковых»15. Религиозные общества приравнивались этими актами ко всем остальным союзам и объединениям, хотя в некоторых ситуациях их статус был ниже. Соответственно, им предоставлялось и право проводить под контролем органов НКВД губернские и всероссийские съезды. И уже в 1921 г. группа энтузиастов (преимущественно из владикавказских общин16) образовала Всероссийский союз духовных христиан-молокан17.
12. Оленич Т.С. Религиозное сектантство в годы революции и советской власти // Экономические и гуманитарные исследования регионов. 2010. № 1. С. 30.

13. Собрание узаконений и распоряжений РСФСР. 1922. № 40. Ст. 477.

14. Там же. № 49. Ст. 624.

15. Собрание узаконений и распоряжений РСФСР. 1923. № 37. Ст. 384.

16. Буянов Е.В. Духовные христиане молокане в Амурской области во второй половине XIX – первой трети XX вв. Благовещенск, 2013. С. 309.

17. Вестник духовных христиан-молокан. 1927. № 9. С. 6.
5 К этому времени в среде молокан болезненно ощущалось социальное и имущественное расслоение, ещё задолго до революции участились случаи пьянства, наблюдались конфликты между представителями разных поколений, между городскими и деревенскими жителями18. «Истинная вера» в каждой общине понималась по-своему, «старцы» и «прогрессисты» всё чаще расходились в мнениях: одни боялись появления «нового религиозного русла»19, другие, напротив, не скрывали стремления к переменам. Сказывалось и давнее соперничество с баптистами, которые активно занимались организацией кружков сектантской молодёжи («Бапсомолов»)20 и собственных аналогов советских женотделов, а также направляли разъездные отряды платных миссионеров, перетягивавших к себе верующих.
18. Буянов Е.В. Духовные христиане молокане… С. 299–308.

19. Вестник духовных христиан-молокан. 1927. № 9. С. 4.

20. О бапсомолах и христомолах подробнее см.: Coleman H.J. Russian Baptists and spiritual revolution, 1905–1929. Bloomington; Indianapolis, 2005. P. 198–208.
6 I всероссийский съезд молокан состоялся в конце 1923 г. в Тамбове21. Его организация не встретила препятствий со стороны ОГПУ, он прошёл достаточно скромно, собрав небольшое количество представителей общин. Тем не менее начало было положено, и вскоре в ОГПУ поступило заявление с просьбой разрешить 15 июня 1924 г. созыв теперь уже всесоюзного II съезда в Самаре. На нём предполагалось избрать председателя и президиум Союза молокан СССР, урегулировать порядок поступления доходов и установить контроль за расходами22. С 10 по 17 сентября он заседал на базе совета Самарской общины, преобразовав объединение духовных христиан-молокан из всероссийского во всесоюзное23. На съезд прибыли 86 делегатов из нескольких губерний (Тамбовской, Самарской, Саратовской, Омской, Оренбургской, Уфимской и др.)24, избравшие председателем центрального совета признанного идеолога молоканства – Николая Фёдоровича Кудинова.
21. Молокане проводили съезды и раньше, но после революции начали их новый отсчёт.

22. ГА РФ, ф. 393, оп. 43а, д. 61, л. 3–5, 25.

23. Вестник духовных христиан-молокан. 1927. № 9. С. 6.

24. Там же. 1925. № 1–2.
7 По своим взглядам он принадлежал к прогрессистам и ещё до революции выступал за централизацию общин, устранение разногласий в религиозном учении, повышение уровня образования проповедников и т.п. Отношение к его руководству, видимо, было неоднозначным, во всяком случае, судя по обзорам ОГПУ, и во второй половине 1920-х гг. молоканская среда оставалась расколотой на реакционное и «молодое» течения25.
25. РГАСПИ, ф. 17, оп. 87, д. 183, л. 9.
8 С 1925 г. на средства от пожертвований общин Кудинов начал издавать ежемесячный журнал «Вестник духовных христиан-молокан», где печатались материалы съездов, письма верующих, статьи о духовной жизни. Вплоть до введения запрета на выпуск религиозной литературы в 1929 г. «Вестник» являлся единственным центральным печатным органом молокан. Кроме того, Кудинов и члены президиума центрального совета (А.А. Устинов, В.И. Кругов, Я.Н. Степанов и др.) поддерживали непосредственную связь с общинами, в частности, лично участвовали в работе районных и губернских съездов, что позволяло устранять возникавшее недоверие.
9 На II съезде впервые обсуждался вопрос о воинской службе молокан. 4 января 1919 г. большевики, желая привлечь к себе сектантов и учитывая, что многим из них вероучение не позволяет брать в руки оружие, декретом СНК «Об освобождении от воинской повинности по религиозным убеждениям» разрешили заменять им призыв в армию санитарной или иной общеполезной работой26. Но к середине 1920-х гг. численность сектантских общин возросла, а рабочие и крестьяне всё чаще присоединялись к ним ради уклонения от исполнения воинского долга27.
26. Собрание узаконений и распоряжений правительства за 1919 г. М., 1943. С. 281–282.

27. Оленич Т.С. Религиозное сектантство... С. 31.
10 Любопытно, что молокане не осуждали вступление в ряды Красной армии. II съезд постановил только: «Каждому члену духовного христианства, который по своим религиозным убеждениям признаёт совместимым с его совестью службу в армии и ношение оружия, не препятствовать к выполнению таковой; те же лица, кои по своим религиозным убеждениям и личной совести не могут носить оружия и служить в армии, могут воспользоваться существующими по сему вопросу законами»28. Бытовавшие среди сектантов в начале 1920-х гг. антимилитаристские взгляды уже к 1925 г., судя по ежемесячным обзорам ОГПУ, заметно ослабели, но вопрос о «службе с оружием в руках» оставался принципиальным и воспринимался подчас крайне остро29. Во всяком случае, и на III всесоюзном съезде молокан, проходившем в Самаре с 10 по 17 февраля 1926 г., 77 делегатов не смогли ответить на вопрос: «Нужно или не нужно защищать Советское государство с оружием в руках?». После жарких споров, подтвердив прежнее постановление, они перенесли дискуссию на IV съезд. При этом отмечалось, что «фактически вопрос этот на местах нашим братством решается в положительном смысле, молодые люди нашего братства призывного возраста, все сто процентов, идут в Красную армию, трусов, маскирующих свой отказ от военной службы ссылкой на Св. Писание, среди наших братьев уже нет». Вместе с тем съезд обратился к сектантам мира «с призывом отказа от службы в армии капиталистов»30.
28. Вестник духовных христиан-молокан. 1925. № 1–2. С. 34.

29. РГАСПИ, ф. 17, оп. 85, д. 181, л. 42 об., 54 об.; д. 182, л. 10; оп. 87, д. 200а, л. 48 об.–49, 123 об.; д. 201, л. 11 об.–12, 55.

30. Там же, ф. 17, оп. 87, д. 200, л. 42; Вестник духовных христиан-молокан. 1927. № 9. С. 6–7.
11 Оживлённо обсуждалась на III съезде и возникшая ещё в 1924–1925 гг. идея организации «всесоюзного торгово-промышленного, сельско-хозяйственного кооператива»31, который охватил бы всё братство. Объединение в него всех молокан характеризовалось в обзоре ОГПУ как стремление «влиться в общую систему советской кооперации»32, тогда как делегаты видели в этом прежде всего шаг к «кооперативному равенству», ожидали возвращения молодёжи из городов в деревню и т.д.33 Созданный в результате кооператив занимался животноводством, производил молочную и зерновую продукцию. В хозяйствах молокан насчитывалось «около 2 тыс. голов крупного рогатого скота, не менее тысячи лошадей, столько же голов овец», к началу 1930-х гг. в их общинах действовало 22 сыроваренных завода34. По другим данным, только в Сальском округе «к началу 1929 года работало 19 сыроваренных заводов, дававших в год товарной продукции 24 000 пудов сыра от 10–12 000 пудов сливочного масла», при отсутствии задолженностей и наличии исключительно племенного скота («коровы давали до 400 пудов молока в год»35). Но с окончанием нэпа для сектантов, как и всего населения СССР, наступили нелёгкие времена. Попытки влиться «в русло советской экономики»36 не гарантировали желаемой свободы, а финансовая поддержка из Америки, Великобритании, Прибалтики и иных стран лишь усиливала подозрительность власти37.
31. Вестник духовных христиан-молокан. 1925. № 1–2. С. 34.

32. РГАСПИ, ф. 17, оп. 87, д. 200, л. 42.

33. Вестник духовных христиан-молокан. 1926. № 3–4. С. 24.

34. Данилова Е.Н., Антонова Н.В. Трудовая иммиграция и реэмиграция... С. 24.

35. ГА РФ, ф. 1235, оп. 140, д. 751, л. 203.

36. Вестник духовных христиан-молокан. 1926. № 3–4. С. 27.

37. РГАСПИ, ф. 17, оп. 87, д. 200, л. 42.
12 Перелом в государственной политике наступил с середины 1926 г., после проведения Всесоюзного совещания по антирелигиозной пропаганде38. Тогда же в прессе начались систематические нападки на отдельные сектантские течения39. 22 августа 1927 г. Президиум ВЦИК издал секретный циркуляр № 260/с об ограничении деятельности сектантов в целях «недопущения особых привилегий для сектантских организаций по сравнению с другими вероисповеданиями»40. На них были распространены ограничения, установленные ещё в декрете 1918 г.: лишение религиозных объединений прав юридического лица, запрет на просветительскую и миссионерскую деятельность, организацию различных кружков и т.п. Кроме того, циркуляр предписывал в дальнейшем допускать к регистрации лишь те сектантские группы и общины, в уставах которых «будет указано положительное отношение к выполнению всех государственных повинностей и в частности военной службы»41.
38. Потапова Н.В. Эволюция политики советской власти по отношению к «сектантам» (евангельским христианам и баптистам) в начале 1920-х гг. // Теория и практика общественного развития. 2014. № 19. С. 129.

39. Антонова Н.В. Из истории секты «Новый Израиль» (первая треть ХХ века) // Вестник Московского университета. Сер. 8. История. 2011. № 4. С. 140; Данилова Е.Н., Антонова Н.В. Трудовая иммиграция и реэмиграция... С. 25.

40. ГА РФ, ф. 393, оп. 43а, д. 1577, л. 26.

41. Там же, л. 26 об.
13 Директива была спешно разослана без дополнительных разъяснений, после чего из административных отделов областных и краевых исполкомов стали поступать запросы о нюансах её применения, а сектантские общины начали жаловаться на требования немедленно дать подписку о признании воинской службы. Переписка НКВД не носила централизованного характера и не снижала остроты ситуации. Лишь 11 февраля 1928 г. последовал циркуляр ВЦИК № 22/с, говоривший о «постепенном и осторожном приведении деятельности сектантских организаций к тем нормам, в рамках которых действуют все прочие религиозные организации»42.
42. Там же, ф. 1235, оп. 140, д. 734, л. 35.
14 Для союза молокан всё это обернулось неоднократными переносами сроков проведения IV съезда: НКВД упорно отклонял поступавшие от активистов Союза просьбы о разрешении всесоюзного собрания общин сначала во Владивостоке 25 ноября 1927 г.43, затем во Владикавказе 24–28 февраля 1928 г.44 В созыве съезда, намеченного на 25 октября 1928 г., молоканам отказали под тем предлогом, «что со времени последнего Всесоюзного съезда духовных христиан-молокан не истекло трёх лет»45. Только 22 июля 1929 г. Секретный отдел ОГПУ сообщил в административно-организационное управление о том, что «возражений против разрешения молоканам съезда в Самаре в сентябре мес[яце] с[его]/г[ода] не имеется», в том числе и «со стороны директивной партийной инстанции» (т.е. Антирелигиозной комиссии ЦК ВКП(б)). Ограничивалось лишь число делегатов – допускалось присутствие не более 120 представителей от общин46.
43. Там же, ф. 393, оп. 43а, д. 61, л. 10.

44. Там же, л. 12.

45. Там же, л. 16.

46. Там же, л. 21, 26.
15 В молоканской прессе в преддверие съезда выражалось беспокойство об обеспечении «религиозной чистоты» делегатов, отмечался недостаток финансов, продолжалась идейная борьба с баптистами. Руководство общины не сочло нужным возобновлять споры о военной службе. Окончательная повестка заседаний 25–30 сентября, утверждённая НКВД, звучала лаконично: доклады президиума совета, ревизионной комиссии, выступления местных деятелей о поднятии нравственности молокан, об издании журнала, перевыборы совета, текущие дела47. Однако съезд разрешили с единственной целью – осуществить принятое постановление о «временной приостановке действий Центрального исполнительного органа (т[ак] н[азываемого] “Центрального Совета”) духовных христиан молокан»48. Молоканский центр решено было временно перенести во Владикавказ, куда передавались все документы и дела. Административное управление НКВД в письме начальнику Северо-Кавказского крайадмуправления «О духовных христианах-молоканах» требовало «усилить наблюдение и надзор за этой религиозной организацией» и немедленно сообщать «о всякой деятельности этой общины, выходящей за пределы ея компетенции»49. Спустя три месяца, 30 декабря 1929 г., Секретный отдел ОГПУ коротко уведомил НКВД о том, что «меры к недопущению Владикавказской общины молокан играть роль центра этой секты – нами приняты»50.
47. Там же, л. 26.

48. Там же, л. 30.

49. Там же.

50. Там же, л. 31.
16 В конце 1920-х гг. при равном усилении борьбы со всеми религиозными течениями именно сектанты признавались наиболее опасными из-за роста численности общин и, соответственно, влияния в народе. Неудивительно, что в этих условиях съезды молокан в СССР перестали созываться, с 1929 г. прервалось систематическое издание «Вестника духовных христиан-молокан» (в дальнейшем его номера появлялись с большими перерывами в 1935, 1954, 1973 гг.), а «центр тяжести» их духовной жизни был перенесён за рубеж, чему способствовало и усиление эмигрантских настроений в сектантской среде51.
51. Там же, ф. 1235, оп. 140, д. 751, л. 202.

References

1. KPSS v rezolyutsiyakh i resheniyakh s'ezdov, konferentsij i plenumov TsK. Ch. 2. M., 1953. S. 48.

2. Vestnik dukhovnykh khristian-molokan. 1925. № 1–2.

3. Danilova E.N., Antonova N.V. Trudovaya immigratsiya i reehmigratsiya dukhovnykh khristian v Sovetskuyu Rossiyu v 1920-e gg. // Vestnik Moskovskogo universiteta. Ser. 8. Istoriya. 2009. № 3. S. 21.

4. Vestnik dukhovnykh khristian-molokan. 1928. № 10. S. 25–29.

5. Vestnik dukhovnykh khristian-molokan. 1925. № 1–2. S. 8.

6. Olenich T.S. Religioznoe sektantstvo v gody revolyutsii i sovetskoj vlasti // Ehkonomicheskie i gumanitarnye issledovaniya regionov. 2010. № 1. S. 30.

7. Sobranie uzakonenij i rasporyazhenij RSFSR. 1922. № 40. St. 477.

8. Sobranie uzakonenij i rasporyazhenij RSFSR. 1923. № 37. St. 384.

9. Buyanov E.V. Dukhovnye khristiane molokane v Amurskoj oblasti vo vtoroj polovine XIX – pervoj treti XX vv. Blagoveschensk, 2013. S. 309.

10. Vestnik dukhovnykh khristian-molokan. 1927. № 9. S. 4.

11. Coleman H.J. Russian Baptists and spiritual revolution, 1905–1929. Bloomington; Indianapolis, 2005. P. 198–208.

12. Vestnik dukhovnykh khristian-molokan. 1927. № 9. S. 6.

13. Sobranie uzakonenij i rasporyazhenij pravitel'stva za 1919 g. M., 1943. S. 281–282.

14. Vestnik dukhovnykh khristian-molokan. 1925. № 1–2. S. 34.

15. Vestnik dukhovnykh khristian-molokan. 1927. № 9. S. 6–7.

16. Vestnik dukhovnykh khristian-molokan. 1925. № 1–2. S. 34.

17. Vestnik dukhovnykh khristian-molokan. 1926. № 3–4. S. 24.

18. Potapova N.V. Ehvolyutsiya politiki sovetskoj vlasti po otnosheniyu k «sektantam» (evangel'skim khristianam i baptistam) v nachale 1920-kh gg. // Teoriya i praktika obschestvennogo razvitiya. 2014. № 19. S. 129.

19. Antonova N.V. Iz istorii sekty «Novyj Izrail'» (pervaya tret' KhKh veka) // Vestnik Moskovskogo universiteta. Ser. 8. Istoriya. 2011. № 4. S. 140; Danilova E.N., Antonova N.V. Trudovaya immigratsiya i reehmigratsiya... S. 25.

Comments

No posts found

Write a review
Translate