Везде
Principality of Tver during 13th century – mid 1360s
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Principality of Tver during 13th century – mid 1360s
Annotation
PII
S086956870014456-2-1
DOI
10.31857/S086956870014456-2
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Elena Konyavskaya 
Affiliation: Institute of Russian History, RAS
Address: Russian Federation, Moscow
Edition
Issue 2
Pages
14-27
Abstract

            

Received
16.02.2021
Date of publication
07.05.2021
Number of purchasers
20
Views
2073
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf
Additional services access
Additional services for the article
Services benefits
100 RUB / 1.0 SU
Additional services for the issue
Services benefits
920 RUB / 16.0 SU
Additional services for all issues for 2021
Services benefits
4224 RUB / 84.0 SU
1 Тверское княжество возникло в первое десятилетие монгольского господства над русскими землями. Как независимое государственное образование оно просуществовало до 1485 г., став одним из самых развитых и могущественных политико-административных образований Северо-Восточной Руси. Соответственно, велика роль Тверского княжества в истории Руси, формировании основных путей её развития. Во второй половине XIII – XIV в. тверские князья занимали владимирский стол или вели за него борьбу.
2 Ранее, в XII в., Тверь и города, которые впоследствии вошли в Тверское княжество, находились в составе Владимирской земли (в 1212–1238 гг. – в Переяславском княжестве). Сама Тверь была основана в XII в. как крепость на правом берегу Волги при впадении в неё Тьмаки. Скорее всего, Тверь входила в число шести волжских городов («городков»)1, взятых Изяславом Мстиславичем с новгородцами в 1149 г. у Юрия Долгорукого, т.е. к тому времени город существовал. Прямое же упоминание Твери имеется в «Сказании о чудесах Владимирской иконы Божией Матери», которое надёжно датируется 1163–1164 гг. Сюжет «9-го чуда» Владимирской иконы содержит подробности, позволяющие заключить, что город к 1160-м гг. был уже заметным административным центром, управлялся боярином-наместником Андрея Боголюбского2. В нём располагались боярская усадьба, церковь, имелось своё духовенство. Археологические данные указывают на поселения и в более ранний период. На территории кремлёвского мыса выявлен культурный слой, который начал формироваться до середины ХII в., срубные постройки 1149 г. и 1150 г., а также дубовая городская оборонительная стена указанного времени «гаковой» (крюковой) конструкции, которая на основании серии радиоуглеродных дат относится ко времени не позднее середины XII в. Рядом с дубовой стеной располагалась плотная городская застройка: постройки, частоколы, мостовые. К этому же времени относится свинцовая печать Ростислава Мстиславича Смоленского. Подтверждают такую датировку и другие археологически данные3.
1. Названы Дубна, Шоша и Кснятин (Кучкин В.А. Город Дубна на реке Дубне // Города и веси средневековой Руси: археология, история, культура. К 60-летию Н.А. Макарова. М.; Вологда, 2015. С. 308–319).

2. Кучкин В.А., Сумникова Т.А. Древнейшая редакция Сказания об иконе Владимирской Богоматери // Чудотворная икона в Византии и Древней Руси. М., 1996. С. 485–487, 507–508.

3. Хохлов А.Н. Древняя Тверь: к вопросу формирования антропогенного ландшафта и городской территории // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2017. № 3(69). С. 154–155; Хохлов А.Н., Иванова А.Б. О датировке тьмацкой линии укреплений Тверского кремля // Археология Подмосковья. Материалы научного семинара. Вып. 16. М., 2020. С. 431–439.
3 Летописное сообщение 1215 г. информирует о том, что Ярослав Всеволодович двух бояр (новгородского и новоторжского), «оковавъ», отправил под стражу в Тверь4. Тверь упоминается и под 1208 г.: оттуда ехал Константин, сын Всеволода Большое Гнездо с братьями. Тверь и близлежащие территории были центром событий 1216 г., в частности, Ярослав Всеволодович ждал в Твери своих братьев для соединения войск и дальнейшей борьбы против смоленского князя Мстислава Удатного за власть в Новгороде.
4. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов (далее – НПЛ). М.; Л., 1950. С. 53.
4 Город пережил разорение во время Батыева нашествия: в летописях Тверь указана среди городов, которые были взяты монголами в феврале 1238 г. Здесь погиб сын Ярослава Всеволодовича, имя которого не названо. К тому времени относится найденный археологами боярский клад древнерусских серебряных украшений (видимо, укрытый спасавшимися от завоевателей). Среди предметов клада трёхбусинные височные кольца, звёздчатые и лучевые колты, рясна, бусы, медальоны-бляхи, створчатый браслет. О высоком уровне ювелирного дела свидетельствует техника изготовления украшений. Это скань и зернь, в ряде случаев использована чернь и гравировка5.
5. Хохлов А.Н., Кунгурцева С.А. Тверской клад 2014 г. // Тверь, Тверская земля и сопредельные территории в эпоху средневековья. Вып. 9. Тверь, 2016. С. 113–123.
5 После разорения и пожара 1238 г. Тверь быстро восстановилась как поселение и крепость. Выше угольной прослойки от сгоревшей в XIII в. деревянной стены было возведено сложное оборонительное сооружение, включавшее в себя конструктивные элементы из сосновых полусрубов6. Статья 1245 г. Новгородской первой летописи (НПЛ) свидетельствует о том, что в это время Тверь ещё управлялась княжескими наместниками из Переяславля, но уже говорится о войске тверичей. Княжеским центром город стал после 1246 г. (после смерти Ярослава Всеволодовича).
6. Хохлов А.Н. Древняя Тверь: к вопросу формирования антропогенного ландшафта… С. 154; Хохлов А.Н., Сафарова И.А., Иванова А.Б., Кунгурцева С.А. Тверской Кремль в XII–XV в. по материалам археологических исследований последних лет // Комплексный подход в изучении Древней Руси. Материалы X международной научной конференции. 9–13 сентября 2019 года. М., 2019. С. 217; Хохлов А.Н., Иванова А.Б. О датировке… С. 436.
6 Новое княжество включило в себя самую западную территорию Владимирского княжества. На западе тверские границы достигали района верхневолжских озер, принадлежавших Новгороду, а на востоке – устья р. Жабни, правого притока Волги, гранича с выделившимся из состава Ростовского княжества Угличем. На севере граница Тверского княжества проходила по левому берегу Волги, но не уходила далеко на север от волжского левобережья, поскольку упиралась в болотистые и лесные пространства. Основная территория княжества простиралась на юг от правого берега Волги, где условия для хозяйственной деятельности были значительно благоприятнее. Здесь протекали такие правые притоки Волги, как Вазуза, Держа, Тьмака, Шоша, Нерль Клязьминская, Жабня. По ним легко было добраться до главных центров Владимирского княжества, а по Вазузе – до Смоленска. Основой всей речной системы Тверского княжества было верхнее течение Волги, на берегах которой ещё в домонгольское время выросли города Тверь, Кснятин, Шоша, Дубна, Зубцов, в XIII в. вошедшие в состав Тверского княжества. В период монгольского властвования над Русью значение волжского речного пути резко возросло, поскольку завоеватели контролировали бóльшую часть этого пути и были заинтересованы в развитии здесь торговли и промыслов, особенно рыбного и соляного. Тверь, хотя и находилась почти в исходной точке этого пути, стала играть важную экономическую роль не только на пространстве собственно Тверского княжества, но и по отношению к своим западным и северо-западным соседям – Смоленску, Новгороду, позднее – Литовскому государству.
7 Общая площадь Тверского княжества составляла примерно 21,1 тыс. кв. км7. Наибольшая плотность населения была на землях в верховьях Волги, северо-западная часть княжества оставалась мало пригодна для жизни из-за непроходимых лесов и болот. Крупнейшие города княжества: Кснятин (основан вскоре после 1135 г.), Зубцов (впервые упоминается в 1216 г.), Кашин (первое упоминание в 1288/89 г.), Старица (основан в 1297 г.), Клин (впервые упоминается в 1317 г.), Микулин (впервые упоминается в 1363 г.)8.
7. Кучкин В.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв. М., 1984. С. 165.

8. Возможно, городом было и Святославле поле, упоминаемое в летописях под 1339 г.
8 Видимо, Тверь первоначально получил Александр Ярославич (Невский)9, на что указывает договорная грамота Михаила Ярославича Тверского и Новгорода 1296 г., где, в частности, говорится: «А кто будеть давныхъ людии въ Торъжку и въ Волоцѣ, а позоровалъ ко Тфѣри при Олександрѣ и при Ярославѣ, тѣмъ тако и сѣдѣти, а позоровати имъ ко мнѣ»10. Из этой статьи ясно, что одно время до Ярослава в Твери княжил Александр. Также можно сделать вывод о том, что в то время у Твери были тесные связи с соседними новоторжскими и волоцкими землями, и там имелись жители тверского подчинения.
9. См.: Кучкин В.А. Формирование государственной территории… С. 114–115.

10. Грамоты Великого Новгорода и Пскова (далее – ГВНП). М.; Л., 1949. № 4. С. 14.
9 Позднее (вероятно, в 1252 г., когда Александр Ярославич стал князем владимирским) в обмен на Переяславль он передал Тверь брату – князю Ярославу Ярославичу, ставшему родоначальником тверских Рюриковичей. По крайней мере, под 1253 г. он фигурирует в качестве тверского князя (в Лаврентьевской летописи (Лавр.) и Рогожском летописце назван «Тферским»)11. Под этим годом сообщается о его бегстве от монгольского войска – согласно Лавр. и Рогожскому летописцу (под 6762 г.) – в Ладогу, НПЛ под 6761 г. сообщает о его вокняжении во Пскове12. Статьи НПЛ и Лавр. за эти годы следуют мартовскому стилю, и, видимо, в последней можно видеть некий сбой или ошибку, так как если зимнее известие (о Ярославе) перенести в ней на конец предыдущего года, всё станет на свои места и совпадёт с хронологией НПЛ. В обоих известиях речь идёт о зиме, князь бежит, «оставя свою отчину» (а это, в свою очередь, означает, что к 1253 г. Ярослав владел Тверью). НПЛ добавляет, что он шёл «из Низовское земли», а Лавр. – что он бежал со своими боярами и уточняет, что уехал он из тверских пределов «по Крещении» (6 января). Таким образом, перед нами сообщение об одной и той же поездке, которая, видимо, началась с бегства в Ладогу, а завершилась вокняжением во Пскове.
11. ПСРЛ. Т. I. Л., 1926–1928. Стб. 473.

12. НПЛ. C. 80.
10 Отъезд Ярослава Ярославича был вызван тем, что он поддерживал брата Андрея в его выступлении против Орды и после преследования монгольского отряда (так называемой Неврюевой рати), возможно, намеревался, подобно Андрею, бежать за пределы Руси – в Швецию13. Вернуть своё княжество Ярославу удалось, видимо, только в 1257 г., когда Ярославичи Александр, Андрей, Ярослав, а также ростовский князь Борис Василькович отправились в Орду «чтить» хана Улагчи, с которым Андрей и Ярослав могли начать отношения «с чистого листа» и получить ярлык на свои отчины.
13. См. подробнее: Конявская Е.Л. Антиордынские выступления Руси во второй половине XIII – первой трети XIV в. // Тверь, Тверская земля и сопредельные территории в эпоху средневековья. Вып. 12. Тверь, 2019. С. 169.
11 Видимо, в 1265 г. Ярослав получил владимирский и новгородский столы, продолжая управлять и Тверским княжеством. Именно Тверь оставалась местом его постоянного пребывания (в летописях говорится, что новгородцы посылали за Ярославом в Тверь, а это означает, что уже будучи владимирским князем, он продолжал жить в своей отчине). Археологи отмечают обновление укреплений в Твери в 1260-х гг.14 К 1266 и 1268 гг. относятся две договорные грамоты Ярослава Ярославича с Новгородом, где упоминается о его тверской отчине наряду с «Суздальской землей» – Северо-Восточной Русью: «А что, княже, мытъ по твоеи земли, и по [и]нои волости, и по всеи Суждальскои земли»15.
14. Хохлов А.Н. Некоторые аспекты взаимоотношений Твери, Новгорода и Литвы в третьей четверти XIII века // Великое прошлое. Тверь, 1998. С. 52–53.

15. ГВНП. № 2. С. 11.
12 Анализируя взаимоотношения Тверского княжества с Ордой в период княжения Ярослава, Э. Клюг определил их характер как «позитивный»16. Тем не менее очевидно, что в начале своей политической деятельности Ярослав, напротив, заложил основы нелояльного отношения тверичей к татарской власти. Он поддержал старшего брата Андрея, не подчинившегося монголам, а взятие Переяславля и потеря близких не могли не упрочить его личного неприятия ордынцев. Летописи упоминают лишь две поездки Ярослава в Орду. Однако санкцию от Орды на владимирское княжение следовало получить, поэтому такая поездка и в 1263/64 г. (по-видимому, в Сарай) должна предполагаться17.
16. Клюг Э. Княжество Тверское (1247–1485 гг.). Тверь, 1994. С. 65.

17. Пресняков А.Е. Образование Великорусского государства. Пг., 1918. С. 72, примеч. 1.
13 Важными для Твери были отношения с Литвой, упорно расширявшей свои владения на восток. Однако проследить некую последовательную тенденцию поддержки Ярославом Ярославичем той или иной партии в Литве трудно. Для Тверского княжества оказался важен сам факт плотных контактов с литовской и полоцкой элитой, который делает понятным, почему владыка полоцкий Симеон ушёл в стабильную и безопасную Тверь вместе с другими полочанами или литовцами18. По инициативе Ярослава Ярославича в Твери была создана епископская кафедра, на которую призвали вышеупомянутого полоцкого епископа Симеона. Точная дата основания кафедры неизвестна, но, по-видимому, это случилось после 1265 г., поскольку такие действия Ярославу было проще совершить в статусе владимирского князя. Характерно, что на смену Симеону на тверскую кафедру пришёл епископ Андрей, сын литовского князя Герденя, который, по-видимому, появился в Твери примерно в это же время (или после гибели отца в 1267 г.), поскольку к моменту получения владычной кафедры он был игуменом в тверском Отроче монастыре. Такой приток людей из других, менее безопасных и привлекательных для жизни регионов, и в дальнейшем был для Тверского княжества ресурсом, способствовавшим его успешному развитию.
18. Конявская Е.Л. «Симеон из Полотска» – первый тверской епископ // Тверь, Тверская земля и сопредельные территории в эпоху средневековья. Вып. 10. Тверь, 2017. С. 17–24.
14 Призвав авторитетного владыку – полоцкого епископа Симеона – и создав в княжестве епископскую кафедру, Ярослав Ярославич сделал важнейший шаг, который дал возможность Тверскому княжеству выдвинуться в сильные и влиятельные государственные образования Северо-Восточной Руси. Летописи сообщают, что именно владыка Симеон с «игумены и попове» вёз умершего по дороге из Орды Ярослава Ярославича в Тверь и хоронил его в главном тверском храме Козьмы и Дамиана19, хотя как владимирский князь Ярослав мог бы быть упокоен во Владимире. Решение, принятое и осуществлённое епископом, оказало серьёзнейшее влияние на формирование в Твери своего некрополя правителей. Симеону же принадлежит инициатива ведения летописных записей при владычной кафедре20.
19. К востоку от храма археологи обнаружили остатки построек того же времени, среди которых была найдена печать Ярослава Ярославича (Хохлов А.Н. Древняя Тверь: к вопросу формирования антропогенного ландшафта… С. 154). При раскопках на месте каменного собора были выявлены захоронения, принадлежавшие старому некрополю – церкви Козьмы и Дамиана (Беляев Л.А., Сафарова И.А., Хохлов А.Н. Некрополь середины XII–XIII вв. на месте Спасо-Преображенского собора в Тверском кремле // Тверь, Тверская земля и сопредельные территории в эпоху средневековья. Вып. 10. С. 61–98).

20. Конявская Е.Л. Тверское владычное летописание конца XIII–XIV в // Средневековая Русь. Вып. 9. М., 2011. С. 139–152.
15 После смерти Ярослава Ярославича севший на тверской стол его сын Святослав вопреки прежним союзническим связям отца с владимирским князем Дмитрием Александровичем принял сторону княжившего в Костроме Василия Ярославича, выступавшего незадолго до смерти Ярослава его противником. В 1272 г. Святослав, как указывает НПЛ, «съ тфѣрици» «начаша воевать волость новгородскую: Волокъ, Бѣжици, Вологду»21. В ответ Дмитрий двинулся на Тверь. Таким образом, начало княжения Святослава как главы тверского дома ознаменовалось военным столкновением Тверского княжества с Новгородом, чего до тех пор не случалось. Считается, что Святослав всегда стремился к союзу с сильнейшим князем. Но можно предполагать и другое: ещё при жизни Ярослава Ярославича могла существовать договорённость о занятии владимирского стола Василием. В Рогожском летописце есть известие о том, что в последнюю поездку в Орду Ярослав поехал вместе с Василием и Дмитрием, и Святослав мог считать долгом поддержку Василия.
21. НПЛ. С. 322.
16 С восхождением на тверской стол Михаила Ярославича, сына Ярослава Ярославича от второго брака, начался новый этап в развитии Тверского княжества. Показательно, что первое летописное известие о Михаиле – это сообщение о строительстве им вместе с матерью великой княгиней Ксенией Спасо-Преображенского собора – будущего символа Твери. И это был первый каменный храм в Северо-Восточной Руси, возведённый после начала монгольского завоевания. Раскопки на месте взорванного в 1935 г. кафедрального собора22 обнаружили фрагменты белокаменной кладки, со стороны южного входа в храм сохранилось белокаменное крыльцо. Одноглавый и четырёхстолпный собор, построенный из известняка, был богато украшен резьбой и фресковой росписью, имел галерею и три притвора23. При Михаиле Ярославиче церковное строительство (в том числе и каменное) развивалось и далее. Поблизости от Твери находился Отроч монастырь, возведение его каменного Успенского собора предположительно относят к концу XIII – началу XIV в. Видимо, с конца XIII в. существовала деревянная церковь св. Афанасия на тверском посаде. В начале XIV в. Софья Ярославна, сестра Михаила Ярославича, построила на его территории женский монастырь с церквями. Тогда же, скорее всего, возвели церковь Михаила архангела «на брезѣ» (Волги). Была она каменной или деревянной – сведений нет.
22. Беляев Л.А., Сафарова И.А., Хохлов А.Н. Спасо-Преображенский собор в Тверском кремле: итоги раскопок 2012–2014 гг. // Российская археология. 2018. № 2. С. 148–160.

23. Позднее он был обогащён двумя приделами, над которыми при епископе Феодоре Добром соорудили золочёные кресты, в самом храме украшался алтарь, сделаны медные двери со стороны владычного двора, намощен мраморный пол.
17 Княжеский дворец, построенный, по-видимому, примерно в одно время со Спасским собором, был деревянным (возможно, двухэтажным). В 1298 г. во дворце случился пожар, который, скорее всего, не только не перекинулся на другие постройки двора, но и, возможно, затронул лишь покои и жилые помещения князя и княгини, поскольку перечисляются утраты ценностей: «погорѣ немало имѣнья, золота и сребра, ѡружья, портъ»24. Видимо, более серьёзные разрушения нанёс пожар 1316 г., который был потушен «множеством людии»: сгорело 20 дворов. В конце XIII в. шла застройка южной и восточной части кремля, оформлялись границы городских усадеб. Примерно этим же временем – концом XIII – началом XIV в. – датируются три берестяные грамоты25 и каменное орудие с азбукой26.
24. ПСРЛ. Т. I. Стб. 484.

25. Рождественская Т.В. Тверские берестяные грамоты № 3–5 // Тверской кремль: комплексное археологическое источниковедение (по материалам раскопа Тверской кремль-1, 1993–1997 гг.). СПб., 2001. С. 185–189.

26. Рождественская Т.В. Надписи на предметах // Тверской кремль: комплексное археологическое источниковедение… С. 211.
18 Тверь в конце XIII в. искала и приобретала союзников. В летописном сообщении 1285 г. говорится о нападении Литвы на «Тфѣрьскаго влдкы волость» Олешню27. При этом отражали нападение на эту волость не только тверские силы, но и москвичи, волочане, новоторжцы, зубчане, ржевичи (в Симеоновской летописи добавлены и дмитровцы). Правда, союзные отношения, о которых свидетельствуют совместные действия против литовцев, были нарушены уже в 1288 г. Великий князь Дмитрий Александрович «созва братью свою Андреа Александровича и Данила и Дмитриа Борисовича и вси князи, яже суть подъ нимъ, и поиде съ ними ко Тфѣри» против не захотевшего «покоритися великому князю Дмитрию»28 Михаила. Участники похода опустошили пределы Кашина, сожгли Кснятин и направились к Твери. Михаил Ярославич выступил с тверскими силами навстречу, однако столкновения не произошло, князья заключили мир. Упоминание в таком контексте Кашина (первое в письменных источниках) свидетельствует о том, что город был хорошо укреплён (девятидневная осада успеха не принесла). Вместе с тем тогда же сожгли и Кснятин, бывший к тому времени, видимо, менее значимым городом.
27. ПСРЛ. Т. I. Стб. 483.

28. Там же. Т. XV. Вып. 1. Пг., 1922. Стб. 34.
19 В начале 1293 г. Михаил Ярославич ездил в Орду, вероятно, к правителю Ногаю, враждовавшему с ханом Тохтой. По свидетельству «Жития Софьи Тверской», цель этой поездки – «заступить» «крестьяне от нашествиа поганых»29. Михаил Тверской и Даниил Московский вновь выступили как союзники, теперь оба – на стороне Дмитрия Александровича. Их противники во главе с Андреем Александровичем получили поддержку Тохты, причём поездка Андрея Александровича к этому правителю предшествовала поездке Михаила30. Результатом обращения Андрея к Тохте стал приход на Русь отряда Тудана (Дюденя) с целью устрашить союзников Дмитрия Александровича, опиравшихся на покровительство Ногая. Разорив Переяславль, татары направились к Твери, однако столкнулись с решимостью тверичей оказать серьёзное сопротивление даже в отсутствие князя, пребывавшего в Орде. Татары отошли от Твери к Волоку, затем к Перяславлю «и поидаша въ свояси»31. В договорной грамоте Михаила Ярославича и Новгорода 1296 г. предусмотрены совместные действия новгородцев, тверичей и москвичей: в случае «тяготы» тверскому князю «отъ Андрѣя, или от тат(ар)ина, или от иного кого» новгородцы должны «потянути» с ним, «а не отступити» от него «ни въ которое же веремя»32. Важно заметить, что в этом ряду упоминается и «татарин», возможность противостояния которому рассматривается Михаилом в той же мере, как и с другими недругами.
29. Гадалова Г.С. Повесть о княжне Софье Ярославне Тверской как исторический источник по истории и культуре Тверского края // Тверь, Тверская земля и сопредельные территории в эпоху средневековья. Вып. 4. Тверь, 2002. С. 138.

30. Кучкин В.А. Когда было написано Житие Софьи Ярославны Тверской? // Мир житий. М., 2002. С. 112–113.

31. ПСРЛ. Т. XVIII. СПб., 1913. С. 83.

32. ГВНП. № 4. С. 14.
20 В 1297 г. князь заложил крепость «Городок» на р. Старице (будущая Старица). Не позднее второго десятилетия XIV в. стал удельным центром Клин. Таким образом, в конце XIII – начале XIV в. в Тверском княжестве возникали и росли города у рубежей Тверской земли: на северо-востоке – Кашин, на западе – Старица, на юго-востоке – Клин.
21 Союз тверского, московского и переяславского князей стал распадаться после смерти Ногая в 1300 г. Михаил начал поддерживать Андрея Александровича. В Дмитрове состоялся княжеский съезд: «Тогож(е) лѣт(а) оучиниша снемъ оу Дмитрова Андрѣи кнѧз(ь) великыи, Михаило кнѧз(ь) Тфѣрьскыи, Данило кнѧз(ь) Московьскыи, Іѡан кнѧз(ь) Дмитреевич ис Переяславлѧ и взѧша миръ межю собою, а Михаило с-Ываном не докончалъ межи собою»33. Из летописного текста ясно, что Михаил Ярославич с одним из прежних союзников – Иваном Дмитриевичем Переяславским – вошёл в конфликт. Союз же с Андреем Александровичем ознаменовался участием в 1301 г. Михаила в походе Андрея и новгородцев на шведов34.
33. ПСРЛ. Т. I. Стб. 485.

34. Кучкин В.А. Первый московский князь Даниил Александрович // Древнейшие государства Восточной Европы. 2005. М., 2008. С. 310–311.
22 В 1304 г. Андрей Александрович умер. По свидетельству Жития Михаила Ярославича, он завещал Михаилу владимирское княжение, «ему же по старѣишиньству дошелъ бяше степени великого княжения»35 как старшему из рода Ярослава Всеволодовича. Эта информация хорошо согласуется с известием НПЛ о том, что после преставления Андрея Александровича его бояре «ехаше во Тферь»36. Поддерживал Михаила Ярославича и митрополит Максим. Вместе с другим претендентом на великое княжение, московским князем Юрием Даниловичем, Михаил отправился в Орду, где от хана Тохты получил ярлык на великое княжение; в 1305 г. он вернулся на Русь. Михаил Ярославич принял титул «великий князь всея Руси» (по образцу титула митрополита), о чём известно из посланий Константинопольского патриарха. Титул давал ему право подчинять себе нетитулованных князей. Монах тверского Отроча монастыря Акиндин обращался к Михаилу Ярославичу, как к «Богомъ съхраненому и благочестивому и благочестiя держателю, великому князю Михаилу и честному самодержьцю рускаго настолованiя»37, подчёркивая верховность и суверенность власти Михаила Ярославича на всей Руси. Хотя власть Орды оставалась реальной, закладывались основы для борьбы с нею.
35. Кучкин В.А. Пространная редакция Повести о Михаиле Тверском // Средневековая Русь. Вып. 2. М., 1999. С. 130.

36. НПЛ. С. 92.

37. Русская историческая библиотека, издаваемая Археографическою комиссиею. Т. VI. Ч. I. СПб., 1880. Стб. 149.
23 Как и его отец, своим основным местом пребывания Михаил выбрал Тверь. Здесь продолжалось церковное и гражданское строительство, росла экономическая мощь столицы княжества. Письменные и археологические источники, данные нумизматики позволяют говорить о развитости международных связей Твери – с Византией, Западной Европой и Востоком. В частности, среди вещей археологи фиксируют перстни, а также фрагменты обуви западноевропейского производства. В Твери уже в XIII–XIV вв. развивались ювелирное дело и кожевенное ремесло. Археологические данные позволяют говорить о существовании бронзолитейных, косторезных мастерских, камнесечного и камнерезного производств38. Тверичи держали домашних животных (процент крупного рогатого скота невелик, преобладали свиньи), существенную роль в их жизни играли рыболовство и охота (доля костей диких животных по отношению к домашним в Твери значительно выше, чем в Москве и Великом Новгороде). Очевидно, что одна группа лесных зверей добывалась ради мяса (лось, благородный олень, северный олень, косуля, кабан, медведь, заяц), другая – ради пушнины (лиса, волк, бобр, куница, соболь, барсук, белка, выдра)39. В Тверской земле было развито бортничество, о чём свидетельствует, в частности, берестяная грамота № 5, где упоминаются ульи на «дубиях», которые бортники помечали зарубками-метами40. Среди зерновых культур в конце XIII в. преобладала рожь, позже выросла доля пшеницы, культивировались также овёс, ячмень и др.41 При Михаиле Ярославиче велось великокняжеское летописание (оформлен Свод 1305 г.), работали книгописные мастерские.
38. Лапшин В.А. Тверь в XIII–XV вв. (по материалам раскопок 1993–1997 гг.). СПб., 2009. С. 250.

39. Ланцева М.Е., Лапшин В.А. Результаты определения костных остатков млекопитающих из раскопок 1994–1997 гг. в Тверском кремле // Тверской кремль: Комплексное археологическое источниковедение… С. 171–180.

40. Рождественская Т.В. Тверские берестяные грамоты № 3–5. С. 187–189.

41. Кирьянова Н.А. Зерновые материалы из раскопок в Тверском кремле // Тверской кремль: комплексные археологическое источниковедение… С. 149–170.
24 Важным направлением политики Михаила было сохранение контроля над Новгородом. Ещё во время его пребывания в Орде в 1305 г. тверские бояре тщетно пытались посадить в Новгороде его наместников. Новгородцы отдавали предпочтение московским князьям. По всей вероятности, из-за этого Михаил Ярославич дважды предпринимал походы на московские территории. 16 июля 1307 г. он занял новгородский стол. Заключённому в том году договору великого князя с Новгородом42 предшествовала серия проектов43. Но мирного княжения на новгородском столе у Михаила не получилось. В 1312 г. в результате конфликта с новгородцами князь свёл из Новгорода своих наместников и, перекрыв пути («Торжек зая и Бежичи и всю волость»44), организовал хлебную блокаду Новгорода. После переговоров, на которые отправился новгородский архиепископ Давыд, князь «ворота отвори» и отправил в Новгород наместников. Повторные попытки новгородцев посадить на стол князя московского в 1316 г. привели к военному конфликту. 10 февраля Михаил Ярославич при поддержке татар разгромил у Торжка новгородское войско. Наместник Юрия Даниловича, его брат Афанасий и новгородские бояре оказались в заложниках в Твери. «Кремник» Торжка Михаил «повелѣ разнести»45. После этого было составлено докончание, которое до нас не дошло, а в январе – начале февраля 1317 г.46 его заменили другим, составленным при новом посольстве владыки Давыда47. Новгородцы выплатили за сидевших у Михаила «в тали» огромную сумму в 12 тыс. гривен серебра.
42. ГВНП. № 9–10.

43. Там же. № 6, 7 (см.: Янин В.Л. Новгородские акты XII–XV вв. Хронологический комментарий. М., 1990. С. 153–155).

44. НПЛ. С. 94.

45. ПСРЛ. Т. XV. Вып. 1. Стб. 36.

46. Кучкин В.А. Договорные грамоты московских князей XIV в.: внешнеполитические договоры. М., 2003. С. 49.

47. ГВНП. № 11.
25 Неудачной для Тверского княжества в целом оказалась политика Михаила в отношении митрополичьей власти. После смерти поддерживавшего его митрополита Максима вопреки ожиданиям Михаила Ярославича кафедру занял владыка Пётр. Попытка тверского епископа Андрея на Переяславском соборе конца 1310 или начала 1311 г. обвинить митрополита в симонии не увенчалась успехом, хотя нет сомнения, что тверской владыка обладал в то время большими возможностями. Несмотря на имеющееся согласие константинопольского патриарха провести расследование по выдвинутым великим князем обвинениям, Михаил Ярославич (впрочем, как и его антагонист Юрий Данилович) на соборе не присутствовал, не было и других авторитетных князей и иерархов северо-восточных земель. На собор приехали сыновья Михаила – 12-летний Дмитрий и 9-летний Александр. В «Житии митрополита Петра» говорится, что Михаил Ярославич находился тогда в Орде, но эта информация не подтверждается другими ранними источниками. Никаких оценок или намёков на позицию братьев на соборе в Житии нет. Видимо, результатом определённого компромисса стало особое положение тверского епископа (по крайней мере на некоторое время). Уникальное известие в Рогожском летописце и Тверском сборнике сообщает о поставлении (именно в Твери) епископов митрополитом Петром «съ епископом Андреомъ»: в 1311 г. 20 марта был поставлен Харлампий (на какую епископию – неизвестно), а «на оутриа въ недѣлю» на Ростовскую кафедру хиротонисан Прохор. Однако проблемы во взаимоотношениях тверского владыки с митрополитом Петром остались и привели к тому, что через пять лет Андрей покинул кафедру, удалившись в монастырь48. Поскольку он умер только через семь лет и, перестав возглавлять епархию, оставался духовным авторитетом для тверичей, можно думать о том, что его уход с кафедры был вынужденным. Более того, уже находясь в монастыре, он не оставил участия в политической жизни Твери: в статье 1321 г. тверских летописей говорится, что он «доконча миръ» между «Михайловичами» и Юрием Московским.
48. ПСРЛ. Т. XV. Вып. 1. Стб. 36.
26 В результате интриг московского князя Юрия и вероломной политики Орды Михаил летом в 1317 г. утратил великое Владимирское княжение. Если до этого момента у Михаила Ярославича, как в своё время и у его отца Ярослава Ярославича, не было оснований противопоставлять свою отчину Владимирскому княжению, то теперь, согласно «Житию Михаила Ярославича», тверской князь обратил к Юрию знаменательные слова: «Брате, аже тебѣ дал Богъ и царь княжение великое, то и азъ отступлю тебѣ княжения, но в мою оприснину не вступаися». И далее говорится, что Михаил Ярославич уходит в свою «вътчину»49. Летописи, отразившие тверское летописание, сообщают, что после переговоров с Юрием Даниловичем Михаил вернулся в Тверь и занялся укреплением Тверского кремля50. Вскоре к тверским пределам двинулся Юрий и его союзники (включая татарский отряд под предводительством ордынского посла Кавгадыя) и принялись разорять окрестности Клина. Одновременно к торжокско-тверскому рубежу пришли новгородцы, так же нанося урон тверским землям. Перед принятием решения о выступлении против нарушивших договоренность противников, Михаил просил совета у епископа, князей (видимо, речь идёт о союзниках Михаила Ярославича, возможно, дмитровских, ростовских и угличских князьях)51 и бояр: «Буду ли в чемъ виновать, скажите ми». Они же «единѣми усты со слезами рекоша: “Правъ еси господине, во всемъ пред своимъ сыновцемъ, таково смирение сътворилъ еси… А ныне, господине, поиди противу имъ”»52. После не удовлетворивших стороны переговоров, не дав соединиться противнику с новгородскими силами, Михаил с союзниками быстро выступил навстречу и разбил их (погибло 200 человек с новгородской стороны). Тогда же, в первой декаде ноября 1317 г., с новгородцами был заключён сепаратный мирный договор53. Юрий же углублялся на тверскую территорию, «села пожгоша и жито, а люди въ пленъ поведоша». За 15 вёрст до Твери его войска остановились и стояли в течение пяти недель. При этом велись переговоры, о чём сообщают тверские летописцы: «И ездиша послове от Кавгадыя к великому князю Михаилу много, а все с лестию, и не бысть межи има мира»54. 22 декабря 1317 г. в 40 верстах от Твери у Бортенева между противниками состоялась битва. Михаил Ярославич одержал в ней полную победу. Кавгадый, видя близкое поражение, вышел из боя: «Повеле дружине своеи стягы поврещи, а сам, не любуя, поиде в станы»55. Брат Юрия Борис, многие другие князья, жена Юрия – сестра хана Узбека Кончака – попали в плен. С Юрием затем был установлен мир, скреплённый составленным в феврале 1318 г. договором Твери, Москвы и Новгорода56. Договор этот, впрочем, как и другие договоры с Новгородом, показывает, что прохождение путей через тверские территории давали Твери возможность контролировать проезжающих торговцев, гонцов и посольства в Орду. Сам же Михаил назывался «братом» Юрия, т.е. подчёркивалось их равное положение перед поездкой в Орду для разрешения спора о великом княжении, на которое, видимо, Михаил считал возможном вновь претендовать (о чём свидетельствует его поездка во Владимир летом 1318 г.).
49. Кучкин В.А. Пространная редакция… С. 134.

50. ПСРЛ. Т. XV. Вып. 1. Стб. 37.

51. Кучкин В.А. Договорные грамоты… С. 52, примеч. 118.

52. Кучкин В.А. Пространная редакция… С. 135.

53. ГВНП. № 12.

54. ПСРЛ. Т. XV. Вып. 1. Стб. 37.

55. Там же. Стб. 38.

56. Кучкин В.А. Договорные грамоты… С. 336–337.
27 Вражда с Москвой, таким образом, лишь разгоралась, кроме того, в Твери умерла Кончака. Оба князя отправились в Орду для окончательного разрешения конфликта. В Орде у хана к тому времени уже находился сын Михаила Константин. Кавгадый и Юрий обеспечили поддержку своей позиции с помощью недругов тверского князя. В результате в Орде Михаилу предъявили ряд обвинений, в частности, что он «противу посла (Кавгадыя. – Е.К.) бился». Михаил ответил, что посла он «съ многою честью отпусти». Следующее обвинение – в сокрытии дани, хотя ранее в Житии Михаила говорится, что выход был передан, а сам Михаил подтвердил: все отданные «сокровища» у него «исписаны». И, наконец, отверг он и обвинение в том, что «повелелъ оуморити» Кончаку: «ни на мысли ми того сътворити». Тем не менее его обвинили и приговорили к смерти за нелояльность: «Яко неключимъ есть нам, не послѣдуетъ нравомъ нашимъ»57. Последние месяцы и дни жизни князя в ордынском плену описаны в «Житии Михаила Ярославича» сопровождавшим его в эту последнюю поездку духовником, игуменом Отроча монастыря Александром. 22 ноября 1318 г. тверского князя казнили. Такой исход не представлялся очевидным, поскольку Тверское княжество было богатым и развитым, и Михаил Ярославич обладал материальным ресурсами, авторитетом и влиянием в русских землях. И даже столь печальный итог развития событий не закрыл возможности борьбы между Тверью и Москвой.
57. Кучкин В.А. Пространная редакция… С. 143.
28 Перед поездкой в Орду Михаил Ярославич «написавъ им (сыновьям. –Е.К.) раздели имъ отчину свою»58. Судя по владениям внуков и правнуков Михаила Ярославича, по этому завещанию его старший сын Дмитрий получил Тверь, Александр – Зубцов, Константин – Клин, Василий – Кашин59. После смерти Михаила Ярославича тверской стол занял его старший сын Дмитрий Михайлович, который, судя по тому, что переговоры с Юрием о выдаче праха отца вёл его брат Александр, не желал и не считал для себя возможным иметь дело с Юрием Московским, виновником гибели Михаила Ярославича. Но решение о переговорах было принято, безусловно, обоими братьями, которые с юного возраста действовали сообща. Останки убитого князя Юрий выдал семье лишь в 1320 г. за большой выкуп.
58. Там же. С. 140–141.

59. Кучкин В.А. Права и власть великих и удельных князей в Тверском княжестве второй половины XIII–XV века // Славянский мир: общность и многообразие. Материалы международной научно-практической конференции. Тверь, 2009. С. 218.
29 Несмотря на малый срок княжения, Дмитрий внёс вклад в укрепление политического положения княжества своим браком с дочерью литовского князя Гедимина (заключён в 1321 г., брак был бездетным), установив тем самым союз Твери с Литвой. На основании археологических данных можно утверждать, что в 1321–1323 гг. в монастыре св. Феодора (в нём в начале XIV в. был переписан церковный устав на греческом языке, хранящийся ныне в библиотеке Ватикана) построили каменный храм.
30 Под 1321 г. тверские летописи сообщают, что Дмитрий «съ братiею», с тверскими и кашинскими полками выступил против шедшего на Кашин Юрия Московского. При посредничестве бывшего тверского владыки Андрея стороны помирились, заключили докончание. Осенью 1322 г. Дмитрий отправился в Орду и получил ярлык на великое княжение Владимирское. Видимо, хан утратил доверие к московскому князю, задержавшему выход, собранный для выплаты Орде (он уехал с ним в Новгород)60.
60. Горский А.А. Москва и Орда. М., 2001. С. 54–55.
31 О деятельности Дмитрия Михайловича как великого князя владимирского известно немногое. Сохранилось упоминание о подтверждении им более раннего великокняжеского вклада во владимирский Рождественский монастырь. Речь шла о селе Весьском «в Суждале и иное, что пишет в тех грамотах»61. По упоминанию в новгородском договоре 1327 г. можно понять, что он в нарушение обязательств покупал сёла в Новгородской земле62.
61. Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV – начала XVI в. Т. 3. М., 1964. № 86. С. 118.

62. ГВНП. № 14. С. 27.
32 Дмитрий был одержим идеей мести за смерть отца. 21 ноября 1325 г. в Орде он убил своего врага и соперника Юрия Даниловича. Спустя почти год, 15 сентября 1326 г., его казнили по приказу хана Узбека за то, что убил московского князя «безъ цесарева слова». После гибели Дмитрия тверским князем стал Александр, которого хан сделал и великим князем владимирским. Согласно новгородским летописям, он пришёл с ярлыком из Орды с «должницами», от которых было много тяготы людям. В 1327 г. в Тверь прибыл ханский представитель – Чол-хан (в русских источниках Шевкал, Щелкан), разместился в княжеской резиденции, а пришедший с ним татарский отряд творил насилия и грабежи тверичей, взимая дань. В ответ вспыхнуло восстание, которое возглавил князь Александр Михайлович. Оно охватило не только Тверь, но и другие тверские города. В ответ на эти действия тверичей зимой 1327/28 г. Тверское княжество подверглось нападению и разгрому карательными войсками ордынцев («Федорчуковой рати»), к которым присоединились силы некоторых русских князей во главе с московским князем Иваном Даниловичем Калитой. От ханского гнева из Тверской земли бежали все члены тверского княжеского дома как ответственные за действия против ордынцев.
33 Однако вскоре стало ясно, что хан Узбек повелел «взыскать» только великого князя Александра Михайловича. Александра псковичи посадили у себя на стол, а его братья и княгиня-мать вернулись в пределы княжества. Тверским князем стал Константин Михайлович. Ему предстояло восстановить жизнь в разорённом княжестве, и, по свидетельству летописей, он в этом преуспел. Согласно летописям, Константин княжил «тихо и мирно», не ссорился с московским княжеским домом, с которым породнился ещё при Юрии Даниловиче, женившись на его дочери Софье. Более того, в 1329 г. он участвовал со своими силами в походе Ивана Калиты к Пскову для «взыскания» своего мятежного брата Александра. До прямого военного столкновения дело, однако, не дошло.
34 В 1335 г. на Русь из Орды вернулся старший сын Александра Фёдор, которого, по всей видимости, он отправлял к хану Узбеку, готовясь затем ехать туда и сам. В 1337 г., получив благословение митрополита Феогноста, Александр Михайлович поехал в Орду. Добровольный приезд князя весной 1337 г. хан Узбек встретил благосклонно, и Александр Михайлович, получив ярлык на тверское княжение, вернулся в Тверь, где Константин добровольно уступил ему княжеский стол. Из Орды Александр Михайлович приехал в сопровождении «сильных» ханских послов Киндяка и Авдула, от которых много было «тягости христианомъ». По свидетельству Рогожского летописца, «бояре мнози отъеха на Москву къ великому князю Ивану»63. Причиной могла послужить напряжённая обстановка в связи с приездом ханских послов и их поборами (возможно, складывалась ситуация, сходная с 1327 г.), или речь идёт о боярах, служивших ранее Константину, но, как подчёркивают летописи, Александр «не оукончавъ» с Иваном Даниловичем. Результатом стало крайне недолгое княжение Александра, пожалованного ханом его «отчиной» Тверью. В 1339 г. его вызвали в Орду и казнили вместе со старшим сыном Фёдором.
63. ПСРЛ. Т. XV. Вып. 1. Стб. 48.
35 В Твери вновь вокняжился Константин Михайлович. Второй период его княжения характеризовался большей самостоятельностью: Константин не участвовал в походе 1340 г. татарских и русских войск на Смоленск, съезде князей и походе на Торжок 1341 г. Лишь в конце княжения Константина Михайловича, в 1346 г., возник серьёзный конфликт («нелюбие») между ним, вдовой Александра Михайловича великой княгиней Анастасией и его племянником Всеволодом Александровичем, получившим после смерти отца Холмский удел. В разрешение конфликта были вовлечены Москва и Орда. Причина «нелюбия» в летописи определена следующим образом: Константин «начя имати бояре ихъ и слуги в серебрѣ за волости чрезъ людцкую силу»64. Исследователи по-разному истолковывали эту фразу, но на сегодняшний день наиболее верной представляется интерпретация В.А. Кучкина, который понимает действия тверского князя как попытку собирать повышенную дань с бояр и слуг наследников Александра Михайловича, живших на тверских территориях, подвластных Константину65. Всеволод обратился за поддержкой в Москву к великому князю владимирскому Симеону Гордому, а затем, как и Константин, поехал в Орду. Там в 1346 г. Константин умер, а Всеволод получил ярлык на тверской великокняжеский стол. Передачу великого княжения Тверского Всеволоду, видимо, пытался оспорить Василий Михайлович Кашинский, младший сын Михаила Ярославича. Он в отсутствие Всеволода послал своих кашинских даньщиков собрать дань в Холмском уделе Всеволода Александровича. С этой данью он отправился в Орду, но по дороге был ограблен Всеволодом и поддержки хана не получил.
64. Там же. Т. X. СПб., 1885. С. 217.

65. Кучкин В.А. Права и власть великих и удельных князей… С. 219–220.
36 На тверском столе Всеволод находился недолго. Уже в 1349 г. при участии епископа Феодора дядя и племянник пришли к соглашению, по которому тверское великое княжение перешло к Василию Михайловичу. Теперь притеснения Всеволод Александрович стал терпеть от другого своего дяди: Василий Михайлович, вспомнив почему-то, что племянник в своё время его ограбил, начал, по свидетельству летописи, Всеволода «обидѣти чрезъ докончание и бояръ его и слугъ его тягостию данною оскорбляти»66. В Рогожском летописце сообщается о попытке в 1357 г. разрешения этого спора, в который были вовлечены московский князь, митрополит и тверской владыка: «Того же лѣта князь Всеволодъ езьдил къ митрополиту къ Олексею в Володимерь съ жалобами на дядю на своего на князя на Василья о своихъ обидах, что ся ему оучинило от него чересъ докончание. А князь Василии возма любовь со князем с Ываном по митрополичю слову. Тако же и приехал к нему и владыка Федоръ и, быв оу митрополита, не возма любьви, опять поехаша во Тфѣрь». Союз, о котором говорится в этом тексте, проявил себя со стороны Москвы в том же 1357 г., когда к новому хану Бердибеку отправились русские князья, в их числе Василий и Всеволод. У Переяславля Всеволоду преградили путь «князя великого намѣстници» (великим князем в то время был отец Дмитрия Донского Иван), они «не дали емоу поути, и онъ поеха въ Литвоу». Поддержали Василия и в Орде: в 1358 г. Всеволода выдали Василию, и он претерпел «томление велико», которое распространилось на его бояр и слуг, а чёрным людям была «продажа данная велика»67. Владыка Феодор, не преуспев в отстаивании прав Всеволода, даже хотел оставить епископскую кафедру, но митрополит Алексий ему этого не позволил68. Позиция Феодора в данном конфликте отнюдь не означает, что владыка действовал заодно со Всеволодом в любой ситуации. Когда в Тверь приехал соперник митрополита Алексия Роман, как сообщает под 1360 г. Никоновская летопись, Феодор с ним даже «не видѣся», Всеволод же «многу сотвори честь и дары даде Роману митрополиту, и паки повелѣ его проводити въ Литву с честiю»69.
66. ПСРЛ. Т. X. С. 217.

67. ПСРЛ. Т. XV. Вып. 1. Стб. 65–67.

68. Епископ Феодор, безусловно, пользовался большим авторитетом в Твери. В его епископство при владычной кафедре велось летописание, благодаря чему мы имеем многочисленные свидетельства о его заботе об украшении церквей, знаем, что княгиня Анна (в иночестве Софья), вдова Михаила Ярославича, особо почитала владыку.

69. ПСРЛ. Т. X. С. 231. В более кратком варианте это известие читается в Рогожском летописце (см. подробнее: Конявская Е.Л. Тверское владычное летописание… С. 149).
37 В 1360 г., когда поддержка Василия Ордой прекратилась, а Всеволод, напротив, получил помощь Литвы, установился мир: в 1362–1363 гг. Всеволод «взялъ миръ со братьею, а князь Василеи трети их очины отъступился и раздѣлишася волостьми»70. Под братией, видимо, понимались три брата Всеволода: Михаил, Андрей и Владимир. Можно думать, что между дядей (Василием Михайловичем) и племянниками (Александровичами) был заключён договор. Последовавшая жалованная тарханная и несудимая грамота князей Отрочу монастырю удостоверяла широкие финансово-экономические полномочия его архимандрита. Вместе с тем совместная грамота подтверждала отсутствие у братьев и их дяди противоречий и, возможно, указывала на роль архимандрита в примирении членов тверского княжеского дома. Князья уповали на монастырские молитвы за упокой умерших членов княжеского дома и о здравии живущих.
70. ПСРЛ. Т. XV. Вып. 1. Стб. 69.
38 В 1365 г. начавшийся мор унёс жизни многих тверских князей, в том числе и Всеволода Александровича, что изменило политическую ситуацию в Тверском княжестве. На политическую арену вышел Михаил Александрович, князь микулинский, который вскоре занял тверской великокняжеский стол.

References

1. Akty sotsial'no-ehkonomicheskoj istorii Severo-Vostochnoj Rusi kontsa XIV – nachala XVI v. T. 3. M., 1964. № 86. S. 118.

2. Belyaev L.A., Safarova I.A., Khokhlov A.N. Nekropol' serediny XII–XIII vv. na meste Spaso-Preobrazhenskogo sobora v Tverskom kremle // Tver', Tverskaya zemlya i sopredel'nye territorii v ehpokhu srednevekov'ya. Vyp. 10. S. 61–98.

3. Belyaev L.A., Safarova I.A., Khokhlov A.N. Spaso-Preobrazhenskij sobor v Tverskom kremle: itogi raskopok 2012–2014 gg. // Rossijskaya arkheologiya. 2018. № 2. S. 148–160.

4. Gadalova G.S. Povest' o knyazhne Sof'e Yaroslavne Tverskoj kak istoricheskij istochnik po istorii i kul'ture Tverskogo kraya // Tver', Tverskaya zemlya i sopredel'nye territorii v ehpokhu srednevekov'ya. Vyp. 4. Tver', 2002. S. 138.

5. Gorskij A.A. Moskva i Orda. M., 2001. S. 54–55.

6. Klyug Eh. Knyazhestvo Tverskoe (1247–1485 gg.). Tver', 1994. S. 65.

7. Konyavskaya E.L. «Simeon iz Polotska» – pervyj tverskoj episkop // Tver', Tverskaya zemlya i sopredel'nye territorii v ehpokhu srednevekov'ya. Vyp. 10. Tver', 2017. S. 17–24.

8. Konyavskaya E.L. Antiordynskie vystupleniya Rusi vo vtoroj polovine XIII – pervoj treti XIV v. // Tver', Tverskaya zemlya i sopredel'nye territorii v ehpokhu srednevekov'ya. Vyp. 12. Tver', 2019. S. 169.

9. Konyavskaya E.L. Tverskoe vladychnoe letopisanie kontsa XIII–XIV v // Srednevekovaya Rus'. Vyp. 9. M., 2011. S. 139–152.

10. Kuchkin V.A. Gorod Dubna na reke Dubne // Goroda i vesi srednevekovoj Rusi: arkheologiya, istoriya, kul'tura. K 60-letiyu N.A. Makarova. M.; Vologda, 2015. S. 308–319.

11. Kuchkin V.A. Dogovornye gramoty moskovskikh knyazej XIV v.: vneshnepoliticheskie dogovory. M., 2003. S. 49.

12. Kuchkin V.A. Kogda bylo napisano Zhitie Sof'i Yaroslavny Tverskoj? // Mir zhitij. M., 2002. S. 112–113.

13. Kuchkin V.A. Pervyj moskovskij knyaz' Daniil Aleksandrovich // Drevnejshie gosudarstva Vostochnoj Evropy. 2005. M., 2008. S. 310–311.

14. Kuchkin V.A. Prava i vlast' velikikh i udel'nykh knyazej v Tverskom knyazhestve vtoroj poloviny XIII–XV veka // Slavyanskij mir: obschnost' i mnogoobrazie. Materialy mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferentsii. Tver', 2009. S. 218.

15. Kuchkin V.A. Prostrannaya redaktsiya Povesti o Mikhaile Tverskom // Srednevekovaya Rus'. Vyp. 2. M., 1999. S. 130.

16. Kuchkin V.A. Formirovanie gosudarstvennoj territorii Severo-Vostochnoj Rusi v X–XIV vv. M., 1984. S. 165.

17. Kuchkin V.A., Sumnikova T.A. Drevnejshaya redaktsiya Skazaniya ob ikone Vladimirskoj Bogomateri // Chudotvornaya ikona v Vizantii i Drevnej Rusi. M., 1996. S. 485–487, 507–508.

18. Lapshin V.A. Tver' v XIII–XV vv. (po materialam raskopok 1993–1997 gg.). SPb., 2009. S. 250.

19. Novgorodskaya pervaya letopis' starshego i mladshego izvodov (dalee – NPL). M.; L., 1950. S. 53.

20. Rozhdestvenskaya T.V. Tverskie berestyanye gramoty № 3–5 // Tverskoj kreml': kompleksnoe arkheologicheskoe istochnikovedenie (po materialam raskopa Tverskoj kreml'-1, 1993–1997 gg.). SPb., 2001. S. 185–189.

21. Russkaya istoricheskaya biblioteka, izdavaemaya Arkheograficheskoyu komissieyu. T. VI. Ch. I. SPb., 1880. Stb. 149.

22. Khokhlov A.N. Drevnyaya Tver': k voprosu formirovaniya antropogennogo landshafta i gorodskoj territorii // Drevnyaya Rus'. Voprosy medievistiki. 2017. № 3(69). S. 154–155.

23. Khokhlov A.N. Nekotorye aspekty vzaimootnoshenij Tveri, Novgoroda i Litvy v tret'ej chetverti XIII veka // Velikoe proshloe. Tver', 1998. S. 52–53.

24. Khokhlov A.N., Ivanova A.B. O datirovke t'matskoj linii ukreplenij Tverskogo kremlya // Arkheologiya Podmoskov'ya. Materialy nauchnogo seminara. Vyp. 16. M., 2020. S. 431–439.

25. Khokhlov A.N., Kungurtseva S.A. Tverskoj klad 2014 g. // Tver', Tverskaya zemlya i sopredel'nye territorii v ehpokhu srednevekov'ya. Vyp. 9. Tver', 2016. S. 113–123.

26. Khokhlov A.N., Safarova I.A., Ivanova A.B., Kungurtseva S.A. Tverskoj Kreml' v XII–XV v. po materialam arkheologicheskikh issledovaniĭ poslednikh let // Kompleksnyj podkhod v izuchenii Drevnej Rusi. Materialy X mezhdunarodnoj nauchnoj konferentsii. 9–13 sentyabrya 2019 goda. M., 2019. S. 217.

27. Yanin V.L. Novgorodskie akty XII–XV vv. Khronologicheskij kommentarij. M., 1990. S. 153–155.

Comments

No posts found

Write a review
Translate